*** 
И спросила Петра шантрапа:
Знаешь этого попа,
Которого арестовали?
Это с ним у тебя трали-вали?

Петр ответил во тьму:
Не пойму,
Что вы имеете в виду под "трали-вали".
И другие сидящие на привале

Тоже сказали:
Мы спали раз на вокзале
И видели вас вдвоем, —
Но Петр стоял на своем.

И тут закричали со всех сторон:
Ты ведь с севера, как и он —
Вас всех выдает диалект собачий!
И ответил Петр: я його николи не бачив.

Рассветало. Костер потух.
И запел петух.

 

*** 
Нужный критик идет навстречу.
Я представлюсь: такой-то поэт,
О здоровье спрошу, и отвечу,
И подам ему книжицу? Нет!

Моя зрелость — Царьград, который,
Отличая добро от зла,
Из штанин не являет взорам,
А скрывает свои дела.

 

*** 
Для всего, что волнует и ранит,
У меня есть готовый ответ:
Нет меня нет меня нет меня нет
Меня нет меня нет меня нет.

Так что если искать меня станет
Бог с лучом неземного огня —
Тщетно! Ибо, куда он ни взглянет,
Нет меня нет меня нет меня.

 

*** 
Ночь. Но не лишен я света:
Есть светила в вышине,
И красив узор из веток
На лазоревой луне.

Всё мне нравится в натуре
И внизу и наверху,
И тогда я со всей дури
На весь мир кричу: «Яху!»

Но увы! Поступок этот
Не улучшил карму мне,
И погас узор из веток
На лазоревой луне.

 

*** 
Печальны твои, Господи, дела.
Соседка вот напротив умерла.

 

*** 
Рукой дрожащей вену не найдешь.
Я помогу тебе: я подключу
Тебя на эксклюзивную трубу.
Ты захлебнешься черной спермой века.

В Америке есть секс, а нефти меньше,
Чем секса. Там меняют секс на нефть.

Все говорят: хорошей прозы нет,
Но прозы нет и средней. Трудно прустам
И борхесам, когда лишь секс и цены
на нефть еще кого-то возбуждают.

В Ираке секса нет, зато есть нефть.

Тебя я трахну буровою вышкой.

В Союзе секса не было; в России
Секс есть. А нефть была тогда и есть
Сейчас. Поэтому мы круче всех.

О старый мир! Пока ты не погиб, 
Я дам тебе. Я дам тебе возможность
Умыться первой нефтью из фонтана.

 

*** 
Крейсер "Аврора" уходит в туман.
Нина с майором заводит роман.
Нежная ручка, задумчивый взгляд.
Нет, он не зря привозил шоколад.
 

*** 
Наш центр — Нью-Йорк! Он ярок и жесток.
Но некий центр имеет и Восток.

Есть Занзибар, Нью-Дели, Анкара;
А где-то между ними есть дыра.

И в середине этого села
Есть грязный дворик, где сидит мулла.

Есть бородавка на его лице.
Таков Востока неприметный центр.
 

Эллочка

Жила-была женщина, которую звали Эллочка-людоедка, потому что она ела девушек по имени Людмила. А когда все Людмилы кончились, она стала есть девушек по имени Любовь, и ее прозвали Эллочка-любоедка.

 

*** 
Мне жалко видеть третий мир
В плаще, заношенном до дыр.

Когда бы жил он без тревог,
Он русский выучить бы мог.

А так — забот несет он бремя
И учит английский, когда есть время.

 

*** 
Проказа поэта:
Отобрать прозак у прозаика.
Ах! Не таковы ли
Все проказы поэта?
 

*** 
В Святую Русь на Боинге летя,
Ты не поймешь ее, Запада дитя.
Есть у России внутренний закон —
Евангелием издревле зовется он.

 

*** 
иракский мальчик,
иракский мальчик,

что это летит к тебе?
это миллион долларов — лови его!

что же ты убегаешь? он всё равно догонит тебя
сотнями тысяч частиц обедненного урана.

обедненный-то он обедненный,
но тебе и твоей маме хватит.

 

Из Лафонтена

Однажды древнерусский князь-философ
Поехал в Грецию со множеством вопросов:

Как управлять народом, и тому 
Подобное. И видит он: по саду своему

Философ греческий гуляет
И ветви там и тут серпом срезает.

И князь спросил: "Зачем деревья и кусты
Без толку ранишь ты,
Естественной лишая красоты?"

Ответил грек: "Для улучшенья сада
Я отрезаю только то, что надо.

Без лишних нескольких ветвей
Сад расцветет скорее и пышней."

В Россию возвратясь,
Про серп и грека рассказал всем князь:

"На ветви, что над нами зеленели,
Мы до сих пор неправильно смотрели:

Которая из них нам кажется живей —
Предательски сосет сок из других ветвей.

Но если эту ветку обезглавить,
То можно всем сухим питания добавить."

Все хвать свои серпы — и по садам прошлись,
И сели ждать плодов. Увы, не дождались.

 

*** 
— Будем Рось новить и лелить,
Гыкать, звучить, укулелить, 
Будем нефтить, будем газить,
На окраинах проказить.

— Нет! Мне всё в России любо.
Не хватайте ее грубо.
Мы изменим лишь чуть-чуть.
Мое имя — "Знает Путь".